В.Н.Турченко

Единство экологического, социально-экономического,

политического и культурного устойчивого развития

Концепция устойчивого развития цивилизации по своему духу и содержанию социалистична и основывается на нахождении оптимального баланса в решении экономических, экологических и социальных проблем, на разумной сбалансированности общественных и личных интересов, на превалировании духовного начала над потребительским.

В.А. Коптюг

Еще в начале XIX века предшественник Дарвина, известный естествоиспытатель Ж.Ламарк писал, что человек будто стремится уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания. Однако подобные утверждения до последнего времени воспринимались чаще всего как явные преувеличения, и в общественном сознании господствовали представления о практически неограниченных ресурсах и самовосстановительных возможностях природы. Только с последней трети ХХ века человечество начинает понемногу понимать, что гигантски возросшие масштабы материального производства приходят в острейшее противоречие с окружающей средой, разрушая и загрязняя ее, и делая действительно непригодной для обитания и любых форм жизни. Однако эта печальная истина, если даже вполне осознается, то у подавляющего большинства людей заслоняется, по их мнению, более актуальными и важными для "выживания" проблемами и текущими делами.

В конце 80-х годов двадцатого века понятие "устойчивое развитие" (sustainable development) утвердилось в мировом лексиконе как концентрированное выражение тревог и надежд, связанных со всеми глобальными проблемами современности, которые сводятся, в конечном счете, к одному вопросу: быть или не быть человечеству на планете Земля? Однако именно в силу своей чрезвычайной емкости и многоплановости оно подвергается самым различным, вплоть до противоположных, интерпретациям и даже отрицанию его содержательного смысла, что обусловленно не только различиями теоретико-познавательных подходов, но также спецификой ценностно-идеологических ориентаций, социально-экономических интересов и политических позиций авторов. Так, академик РАМН В.П. Казначеев считает понятие «устойчивое развитие» бессодержательным даже на абстрактно-теоретическом уровне, усматривая в нем лишь научный парадокс и «политизированную экологию» [1]. На «круглом столе», организованном редакцией журнала «Природа», М.В. Рац выражал мнение, что смысл обоих слов в данном словосочетаниии не ясен и в концепции устойчивого развития усмотрел закамуфлированную коммунистическую идеологию. С. Кургинян, А. Кудинова и В. Репин, наоборот, считают ее тождественной концепции «золотого миллиарда», расчитанной на увековечивание деления человечества на привилегированное население развитых капиталистических стран и эксплуатируемое им большинство жителей планеты, речь идет, по их мнению, лишь «о жесткой и мягкой словесной упаковке одного и того же концепта. [2 - 3]. Подобные мнения не лишены оснований. Рост авторитета и влияния коммунистов, их идеологии, успехи национально-освободительных движений в колониальных и зависимых странах в конце 1950-х–1960-х гг., а также неоспоримые экономические и научно-технические достижения СССР и других социалистических стран, вызвали серьезную обеспокоенность правящих кругов Запада о будущности мировой системы капитализма. Именно тогда крупнейшие миллиардеры мира и политики, объединенные под эгидой Бильдербергского клуба, сформулировали проблему общественной неустойчивости и выдвинули идею необходимости мирового правительства, в котором США и транснациональные корпорации, контролируемые еврейским капиталом, должны задавать тон.

Против термина «устойчивое развитие» некоторые оппоненты возражают по чисто формальным основаниям, считая, что поскольку развитие есть определенный тип изменения систем, постольку оно неустойчиво по своей сути, а следовательно, рассматриваемое словосочетание столь же алогично, как «сухая влага». В действительности же любая развивающаяся система представляет собой диалектическое противоречие: единство стабильности и изменения. С одной стороны, она стабильна и устойчива, поскольку сохраняет свою качественную определенность, выделяющую ее из остального мира. С другой стороны, непрерывное изменение системы – необходимое условие ее сохранения и повышение уровня ее организации и устойчивости. Любое живое существо может служить убедительным этому примером, поскольку существует в качестве живого поскольку само непрерывно изменяется в процессе обмена вещества и энергии с внешней средой. То же самое можно сказать и о социальных системах. Тогда может быть следует, как говорят, не мудрствуя лукаво, говорить просто «развитие», а прилагательное «устойчивое» отбросить как в данном случае избыточное?

Для ответа на вопрос давайте, используя гегелевский методологический прием, «столкнем» интересующее нас понятие с противоположным. «Неустойчивым» развитие правомерно именовать тогда, когда в эвлюционирующей системе возникают столь значительные нарушения основных функций, что вероятность возобладания в ней регрессивного направления изменений или возможность ее катастрофического разрушения становится вполне реальной. Стать таковым оно может либо в силу внутренних причин, либо в силу неблагоприятных внешних факторов. В самой общей форме «неустойчивое развитие» можно определить как сильно колеблющееся направление эволюции системы, связанное с возрастающим влиянием случайностей и вероятности саморазрушения. В биосистемах оно выражается в серьезных заболеваниях, разрушающих организм и обусловливающих высокую степень вероятности летального исхода. Неустойчивость самоорганизующихся систем может возникать и при вполне нормальном течении процессов, в связи с тем, что они в своем самодвижении достигают такой критической точки, когда прогрессивный потенциал их развития за счет прежних ресурсов, путей и методов исчерпывается, и объективно встает дилемма либо гибели, либо, связанного со значительными дополнительными энергетическими затратами, перехода систем на новый, качественно более высокий уровень организации и новых динамических состояний, который в теории И.Р.Пригожина получил название диссипативной структуры, а данная критическая точка – точки бифуркации [4].

Понятие устойчивого развития на самом абстрактном философском уровне представляет собой новую категорию современной теории развития, отражающую один из всеобщих фундаментальных принципов функционирования любых саморганизующихся систем [5]. На социально-философском уровне устойчивое развитие есть социальный прогресс при равновесном (не разрушающем окружающую среду) природопользовании, и представляет собой новую категорию научной социальной философии - исторического материализма. Причем под социальным прогрессом, следует понимать повышение уровня всестороннего гармоничного развития жизненных сил всех (по крайней мере – возрастающей доли) членов общества.

Устойчивое развитие общества, предполагающее обеспечение равновесного, сохраняющего окружающую среду, природопользования, может достигаться в принципе на основе двух альтернативных социально-политических парадигм. Одна из них – демократически-плюралистская, гуманистичная по глубокой сути, официально декларируется на всевозможных международных миротворческих форумах, но реализуется в редких случаях и совершенно недостаточными дозами. Другая – это тоталитарно-мондиалистская, или как сегодня принято говорить, глобалистская, глубоко античеловечная социально-политическая парадигма. Она предполагает благополучное «выживание» так называемого «золотого миллиарда» (а на закрытых масонских конференциях называются цифры на порядок-два меньше) за счет геноцида остальной части человечества до 1–1,5 млрд., или даже 300 млн. людей, превращаемых в рабочий скот, сознание которого контролируют и направляют «господа». Причем геноцид русского народа с помощью «рыночных реформ», долларовой оккупации, алкоголя, табака и прочих, особенно, духовных наркотиков, через захваченные сионистской мафией СМИ, играет в иудо-американской геополитике ключевую роль. Эта парадигма открыто не пропагандируется, но очень жестко и последовательно проводится на деле в качестве реальной геополитики блока государств во главе с США [6].

Основная доля потребляемых ресурсов, разрушений и загрязнений природы приходится на группу развитых капиталистических стран, в которых проживает около 1/5 населения Земли, потребляющего в 25-30 раз больше, чем население остальных стран мира, несмотря на то, что невозобновляемые сырьевые ресурсы находятся в основном на территории именно наиболее бедных стран. В то время как разрыв по производительности общественного труда между двумя этими группами стран в целом не превышает 3-4 раза. Следовательно, сверхпотребление в развитых капиталистических странах достигается путем навязывания остальным странам неэквивалентного обмена, за счет ограбления и недопотребления большинства человечества, когда миллиарды людей оказываются без элементарных средств существования. Финансовые ресурсы мира все более сосредотачиваются в руках еврейского капитала в размерах превышающих намного порядков долю евреев в населении Земли. Все вызывает резкое обострения межгосударственных и межэтнических противоречий.

Глубинные причины превращения международного терроризма в одну из глобальных проблем современности коренятся в стремлении США, Израиля и их союзников захватить под свой контроль стремительно сокращающиеся жизненные ресурсы. Именно их агрессивная политика порождает усиливающуюся неустойчивость, напряженность международных отношений. Совершаемые под надуманными предлогами террористические войны против народов Ливана, Афганистана, Ирака, Югославии, не встретив надлежащего отпора со стороны мирового сообщества, в ближайшее время получат свое продолжение в агрессии против ряда других государств. Новые жертвы государственного терроризма уже обозначила новый госсекретарь США Кондолиза Райс: КНДР, Иран, Сирия, Ливия. На очереди Китай и Россия, которым исторический урок англо-франко-американского попустительства Гитлеру в 30-е годы, видимо, впрок не пошел. Организованная Ельциным чеченская война не могла бы продолжаться без постоянной поддержки террористических банд со стороны Вашингтона, Лондона, правительств ряда других европейских и мусульманских государств. Протесты со стороны В.Путина ограничиваются робкими безадресными заявлениями против политики «двойных стандартов» в борьбе с международным терроризмом.

С другой стороны, террористические акты со стороны палестинского и иракского сопротивления, часто осуществляемые сознательно жертвующими своей жизнью людьми, являются лишь ответом на государственный террор со стороны со стороны США, Израиля и их союзников. Зло порождает еще большее зло. Для сохранения и упрочения своего господствующего положения, обеспечения монопольного распоряжения мировыми ресурсами, наиболее развитые капиталистические страны во главе с США, контролируемые международным еврейским капиталом, соединяются в финансово-экономические и военно-политические блоки, построили целую сеть соответствующих организаций, чтобы, опираясь на абсолютное экономическое и военно-техническое превосходство, диктовать условия всему миру. Однако сила при определенных ситуациях, в полном соответствие с основным законом диалектики, переходит в свою противоположность - в слабость. Оружие массового уничтожения не только становится все более мощным, но и все более разнообразным, компактным и дешевым, и дело идет к тому, что не только слаборазвитые государства, но даже отдельные люди, приобретая такое оружие, окажутся способными уничтожать население целых городов, регионов и стран. Попытки спецслужб США и других развитых стран взять такое оружие под свой строгий контроль в мире, где все покупается и продается, в лучшем случае могут иметь временный успех. В обществе, у которого действительный бог - деньги, а душа - коммерция, распространение и индивидуальное присвоение средств массового уничтожения в конечном счете неизбежно. Следовательно, только самая радикальная реконструкция такого общества в его социально-экономических, политических, духовных и психологических основах может освободить людей от насилия, актов терроризма, геноцида и, в конечном счете, от самоуничтожения человеческого рода.

Растущая социально-экономическая и политическая неустойчивость накладывается на увеличивающуюся экологическую неустойчивость, что создает синергетический разрушающий эффект, который может разразиться глобальной катастрофой в самый неожиданный момент времени. Общественное развитие на основе тотальной коммерции и беспощадной конкуренции в погоне за максимальной прибылью исторически уже исчерпало свои прогрессивные возможности, а продолжение этой линии ведет человечество к духовной деградации, Непрерывная борьба всех против всех за "место под солнцем", за монопольное присвоение возможно большей доли общественного богатства и власти над другими людьми, опустошает души не только терпящих поражения, но и "победителей". Материальное изобилие в атмосфере воинствующего индивидуализма и ханжеской набожности, животного эгоизма и всеобщей отчужденности, как свидетельствует опыт наиболее "благополучных" развитых стран, неизбежно ведет к нравственной деградации общества, в конечном счете, к духовно-культурному коллапсу, выражающемуся во всеобщей потере интереса ко всему выходящему за рамки личного "выживания", наживы и все более изощренных удовольствий, основанных на самых примитивных животных инстинктах. Исчезает даже потребность продолжения рода. Вполне обеспеченные семьи наиболее богатых стран Запада, все чаще отказываются иметь детей или ограничиваются рождением одного ребенка, что ведет к вырождению белой расы. Эта тенденция, сопровождается противоположным процессом – взрывом рождаемости в наиболее бедных странах мира, а также среди семей небелой расы, проживающих в западных странах, что, опять-таки создает почву для возникновения острых масштабных конфликтов на расово-этнической почве.

В России стремительная депопуляция происходит в, основном, за счет русского народа, составляющего пока более 80% населения страны среди которого , рождаемость в 4,5 раза ниже, чем среди 20% прочих проживающих в России этносов. При продолжении сложившихся тенденций русские люди уже к 2025 году окажутся в меньшинстве, то есть, станут нацменами в своей стране, а концу века численность их составит 4,7 млн. Причем, это будут в своей массе люди больные физически, психически и духовно.

В современном «цивилизованном» мире, куда Россию упорно толкают нынешние «рыночные» правители, здоровые биологические инстинкты все более превращаются в патологические. Стремительно распространяются пьянство, табакокурение, сексуальные извращения, наркомания, и т.п. Особая опасность последних двух пороков в том, что ими заражаются в основном подростки и молодежь до 25 лет, а, следовательно, народы лишаются будущего. Кроме того, успехи медицины, улучшение технических условий труда, повышение комфортности быта существенно ослабляют механизмы естественного отбора. В результате генетический груз по некоторым данным возрос с 15% в 1970 г. до 74% к концу ХХ века. Если наука окажется неспособной влиять на эту тенденцию, то человечество в предвидимом будущем обречено на вымирание уже в силу одной этой причины. Опасность такого "коллапса" пока не столь очевидная, как возможность атомной войны или экологической катастрофы, но не менее грозная с точки зрения сохранения основ человеческого бытия.

Состоявшаяся в июне 1992 г. в Рио-де-Жанейро Конференция ООН по окружающей среде и развитию, беспрецедентная по масштабам и представленному уровню лиц, с участием глав государств и правительств, пришла к заключению, что существующая парадигма развития цивилизации должна быть кардинально изменена, иначе человечество ждет катастрофа. Однако ни одно из ее решений не выполняется и к 2005 году общая экологическая ситуация в мире существенно ухудшилась, а социальная ситуация стала более взрывоопасной. Это свидетельствует о том, что капитализм уже исчерпал свой прогрессивный потенциал. «Рынок способен адекватно и эффективно реагировать на кратковременные сигналы, - утверждает почетный президент Римского клуба А. Кинг, - но в долгосрочной перспективе, в том, что касается общественных потребностей и глобальных проблем, его сигналы могут привести к ложным выводам и непредсказуемым последствиям. Мы пришли к выводу, что человечество либо погибнет, либо создаст новую модель общества с новыми ценностями и стимулами». Утверждение планомерно управляемого, справедливого, в своей основе социалистического устройства является абсолютно необходимым условием устойчивого развития общества.

II

Однако некоторые весьма известные ученые, главным образом, из недавних «классиков» советской версии марксизма-ленинизма, объявляют социализм «утопией» и даже отрицают саму теорию закономерной смены общественно-экономических формаций. Характерным примером в этом отношении может служить академик Т.И. Заславская. «Посткоммунистические процессы, - пишет она, - не вписываются в представление о смене общественно-экономических формаций: они протекают в рамках широко понимаемой капиталистической формации, доминирующей в современном мире». Вместе с тем, противореча себе, она объявляет понятия «капитализм» и «социализм» непригодными для исследования «посткоммунистических» процессов [5, c.23]. Получается прямо-таки по-Черномырдину: «социализма в России больше не будет, а капитализм – тоже пройденный этап».

Т.И.Заславская считает, что история не подтвердила прогнозы классиков марксизма. Посмотрим, что по этому поводу пишут ученые с мировым именем, которых невозможно заподозрить в приверженности к коммунистической идеологии. Фундаментальную значимость и особую актуальность для современного социологического знания признает, как отмечалось выше, один из самых видных западных социологов И. Валлерстайн: «Маркс и его идеи процветают, они стоят на ногах крепче, чем идеи любого аналитика ХIХ века, и обещают оставаться в центре социальной жизни и в миросистеме ХХI века» [8]. «Никто, кроме Маркса и марксистов, не предвидел, что экономика гигантских корпораций станет сутью экономической системы», – утверждает Дж. Гэлбрейт. Он уверен, что все современное общество на нашей планете развивается в направлении плановой социализированной экономики. «Новый социализм, – пишет он, – не допускает никаких приемлемых альтернатив, от него можно уклониться только ценой тяжелых неудобств, большого социального расстройства, а иногда ценой смертельного вреда для здоровья и благополучия. Новый социализм не имеет идеологического характера, он навязывается обстоятельствами» [9, с.56]. Отмечая высочайшую оценку Маркса П. Самуэльсоном, профессор Кара-Мурза цитирует и В. Леонтьева: «Маркс – великий знаток природы капиталистической системы. Из трех томов «Капитала» можно получить более реалистичную и качественную информацию, чем та, которую можно найти в дюжине учебников по современной экономике» [10, c.203]. Заметим, что все три упомянутые американские экономиста – нобелевские лауреаты. В 1998 году Дж.Сорос выпускает книгу прямо-таки с ленинским названием: «Кризис мирового капитализма», в которой он приходит к выводу, что универсальность отношений купли-продажи, присущая современном западным странам, названная им «рыночным фундаментализмом», чревата катастрофой для капиталистического строя, поскольку «позволила рыночному механизму и мотиву получения прибыли проникнуть во все сферы деятельности, даже туда, где им нет по существу места» [11, с.XХ].

А вот, вывод уральского ученого В.В.Орлова: «На наших глазах происходит фундаментальный революционный процесс разрушения прежнего исторического способа существования человеческой цивилизации, внутреннее вырождение товарного производства и, следовательно, частной собственности. В современную эпоху находит полное подтверждение одно из важнейших положений Маркса о переходе от товарного, рыночного хозяйства к плановой экономике. Современный мир, вопреки безграмотным и бездарным представлениям российских «реформаторов», поразительным образом развивается «точно по Марксу», если иметь в виду не частные и преходящие, а фундаментальные тенденции общественного развития, открытые Марксом» [12, c.12]. Как ни странно, буржуазные ученые Гэлбрейт, Самуэльсон, Валлерстайн и биржевый спекулянт Сорос в оценке значимости теории Маркса и Энгельса для современности оказываются сегодня гораздо ближе к профессору Орлову, чем к нашим вчерашним академикам от марксизма.

В качестве важнейшего довода, якобы опровергающего теорию общественно-экономической формации, Т.И. Заславская пишет: «…В рамках данной теории переход от социализма к капитализму должен рассматриваться как регрессивный, разрушительный, социально-деградационный процесс. Такое понимание происходящих процессов имеет некоторое распространение в наиболее пострадавшей от перемен консервативной части посткоммунистических обществ, но в целом оно не выдерживает критики». Как ни странно, затем академик Заславская последовательно опровергает сама себя: «Только 33% опрошенных отдают предпочтение экономической системе, основанной на частной собственности и рыночных отношениях, в то время как 52% высказываются за государственное планирование и регулирование экономики. Поддерживают «нынешнюю политическую систему России – 11%, а политическую систему советского типа – 42%». Среди трудоспособных граждан 55% считают, что их индивидуальные права и свободы в результате реформ сократились. «…Советская бюрократическая система была заменена еще более бюрократической. Доля чиновников в занятом населении России по сравнению с советским временем увеличилась в 2,5–3 раза», причем их роль и произвол, в основе которого личная корысть, возросли, вопреки главнейшим принципам правовой демократии. «В социальном и культурном плане чиновничество России противопоставлено гражданскому обществу в качестве всесильного господствующего сословия». Заславская пишет далее: «Неосторожно выпущенный джин преступности загнать обратно практически невозможно. Если добавить сюда проблемы непрекращающейся внутрироссийской (то есть, по сути гражданской. – В.Т.) войны в Чечне, переполнение регионов России не имеющими законного статуса мигрантами, низкую продолжительность жизни населения, разрушение основных фондов некогда передовой промышленности, глубокую деградацию армии, то говорить о том, что Россия вступила в период послекризисной стабилизации, пока еще рано» (курсив мой. – В.Т.) [7, c.56–57]. Не сверх ли осторожный вывод делает академик?

Ведь, по сути, сама Т.И.Заславская эмпирическими фактами доказывает именно то, что пытается отрицать теоретически, а именно, что переход от социализма к капитализму – это есть регрессивный, разрушительный социально-деградационный процесс. А следовательно, история не опровергает, как она пишет, а убедительно подтверждает теорию общественно-экономической формации. Причем «такое понимание происходящих процессов», как подтверждают приведенные факты, имеет не «некоторое распространение» среди «консервативной части» общества, а среди большинства российского населения.

Эти выводы подтверждаются и множеством других данных, приводимых в той же книге: «Развал системы государственного здравоохранения при экономической и территориальной недоступности платных медицинских услуг… – подрывает физическое и психическое здоровье нации. По данным медиков, от одних и тех же заболеваний россияне умирают на 5–13 лет раньше, чем граждане США. Более половины взрослых граждан России нуждаются в психиатрической помощи, а по числу самоубийств в конце 1990-х годов страна занимала одно из первых мест в мире. …Трудовой потенциал общества стал хуже использоваться. До 75% промышленных предприятий остановились или резко сократили производство, многие из них были разрушены и разворованы. Инвестиции в реальную сферу экономики почти прекратились, технический прогресс остановился. Основные фонды морально устарели и физически износились, громадные капиталы вывезены за рубеж. …Наука в настоящее время получает из Федерального бюджета в 10 раз меньше средств (в постоянных ценах), чем в 1991 г., и в 15–18 раз меньше, чем 1985 г. … С 1990 по 2000 г. численность ученых в России снизилась с 2,8 млн. чел., до 1,2 млн. чел., вклад же ее в мировую науку сократился в десятки раз. … Радикальные либерально-демократические реформы фактически вылились в ограбление общества горсткой в общем случайных людей» (курсив мой. – В.Т.) [7, c.88–97].

«Демократически» ориентированные ученые, когда им указывают на такого рода факты, любят говорить: «зато люди получили в России свободу!» Гегель, как известно, первым показал, что увеличение свободы человека – высшее мерило общественного прогресса. Вместе с тем, он подчеркивал, что решающее значение имеет объективное основание свободы, отнюдь, не равное субъективному ее ощущению или произволу. Раб, мнящий себя свободным, объективно не свободен. Тем не менее, вопрос о том, считают ли люди себя свободными или нет, их социальное самочувствие, бесспорно, имеет важное значение. Однако приведенные в упомянутой книге данные говорят, что снижение уровня ощущения индивидуальной свободы отметили 68–73% сельского населения страны, и даже в больших городах (где экономическое положение, социальные и культурные возможности гораздо выше), то же самое сказали 47% опрошенных и только 18% говорят о повышении уровня индивидуальной свободы. Ощущают возможность как-то противодействовать произволу властей, независимость от них лишь 9% трудоспособных респондентов в городе и 6% – в сельской местности. Рост самостоятельности индивидов в условиях «рыночных» отношений «не привел к увеличению индивидуальной свободы, являясь в большинстве случаев не добровольным, а вынужденным (57% против 25%)» [7, c.127–130].

Люди наемного труда оказались как никогда в бесправном положении. Число безработных в 2003г. достигло 19,1 млн. чел., хотя зарегистрировано только 1,3 млн. Количество дел в судах по вопросам заработной платы возросло с 19 тысяч в 1993 г. до 1.300 тыс., то есть в 70 раз. Население России составляет 2,5% от количества людей на планете Земля, но доля заключенных равна 22,5% от общего числа людей, содержащихся в тюрьмах мира [13, c.253].

В чем же академик видит «прогрессивность» так называемой «трансформации» нашего общества от социализма к капитализму? Очевидно, идеологические ориентации у Т.И. Заславской подавляют логику мышления. Вызывает также недоумение, почему группа ученых, называющая себя «новосибирской экономико-социологической школой», строит свои работы в основном на результатах анкетных опросов (изучении мнений людей, как известно, в огромной мере формируемого СМИ) и слабо связана с фундаментальными выводами социально-экономических исследований, которые ведутся в Институте экономики и организации промышленного производства СО РАН, являющимся основной базой этой самой социологической школы. Руководитель ведущего теоретического отдела этого Института, член-корреспондент РАН К.К.Вальтух давно доказал, что в нашей стране проведены не реформы, а антиреформы, которые ввергли Россию в беспрецедентную по масштабам и глубине социально-экономическую катастрофу, что для спасения страны необходим радикальный поворот политического курса на основе мобилизационной экономики и принятия государством на себя всей полноты ответственности за выполнение экстраординарных программ спасения и последующего восстановления индустриального потенциала [14 - 15].

Никакая последовательно научная социология невозможна без опоры на фундаментальные и прикладные экономические исследования и на политэкономию. Без выяснения глубинных экономических причин общественного мнения конкретных социальных групп (не сводимых, конечно, к примитивному делению на «низшие, средние и высшие страты») даже самые скрупулезные исследования будут в лучшем случае изящным скольжением по поверхности явлений, имитацией настоящей науки. Поэтому целесообразность выделения в качестве самостоятельной дисциплины так называемой «экономической социологии» представляется сомнительной.

Думается, академическая социология не имеет права не замечать и фундаментальной значимости выводов социально-медицинских исследований научной школы академика АМН В.П. Казначеева о том, что наша нация уходит с исторической сцены количественно и качественно, а также работы члена-корресподента РАН С.Ю. Глазьева, доказывающие, что в нашей стране против нашего народа фактически проводится политика геноцида, то есть целенаправленного его уничтожения [16]. На политику геноцида, практикуемую нынешней ««демократической» властью по отношению к собственному народу прямо указывают и в Может быть, у Т.И. Заславской есть факты, убедительно опровергающие подобные драматические обобщения? Однако приводимые в ее работах обильные эмпирические данные лишь подтверждают столь печальные выводы и разительно не соответствуют ее теоретическим утверждениям. коллективной монографии ученые Института социологии РАН [17, c.131].

Это еще раз показывает, что забвение диалектико-материалистической методологии и теории исторического материализма, игнорирование формационного подхода ведет к бесплодию и деградации социологической науки, к превращению ее в прислужницу капитала и грязных политиканов.

Книга «Россия, которую мы обретаем» под редакцией Т.И. Заславской, не случайно, появилась при поддержке, фондов Макартуров, Форда, Сороса, INTAS и якобы, «независимого» института социальной политики. Она по политической направленности перекликается с фильмом «Россия, которую мы потеряли» и выдержанными в том же, духе некоторыми публикациями. КТО же именно «потерял» Россию и КТО ею завладел? КТО именно «обрел» Россию и продолжает «обретать»? Как говорили древние римляне, «Cui bono? Cui prodest?» (Кому выгодно? Кто от этого выигрывает?). Вполне определенный ответ на эти вопросы, подкрепленный богатым фактическим материалом, как видели выше, дала академик Т.И. Заславская: горстке случайных людей, ограбивших нашу страну. К сожалению, этот фундаментальный факт она отмечает между прочим, утопив его в шелухе слов и цифр.

В.Мау ставит вопрос ребром: успешны или провальны экономические реформы? И отвечает: «Если перестройка – реанимировать коммунизм, то провал, а если обеспечить мирный выход из коммунизма, с минимальной кровью, то завершилась с совершенно великолепными результатами» [18, с.2]. Во-первых, невозможно реанимировать то, чего не было. Во-вторых, «великолепными» результаты экономических реформ являются именно для той «горстки в общем случайных людей», которая, как признает Заславская, ограбила, и, добавим, вполне успешно продолжает грабить, всю страну. Весьма одобрительно результаты реформ оценили также участники семинара по книге одного из главных зарубежных консультантов российских реформаторов А.Ослунда «Строительство капитализма», проведенного в московском центре фонда Карнеги. Они с удовлетворением отмечали «позитивные результаты в повышении уровня и качества жизни населения» [19, c.63]. Однако не «ослундные» ученые, опирающиеся на объективные реалии, а не на идеологические предпочтения и подачки зарубежных фондов, могут согласиться с подобными утверждениями только в том случае, если под «населением» понимать лишь «горстку случайных людей».

Формационный подход, по сравнению с цивилизационным, характерен более высоким уровнем абстракции и фундаментальности Он позволяет выявлять общее в развитии разных обществ. Цивилизационный подход направлен на изучение особенного в больших, исторически сложившихся общностях [20]. Убедительным примером диалектического сочетания этих двух подходов может служить стратегия развития Китая, разработанная под руководством Дэн Сяопина: «Сочетать всеобщую истину марксизма с конкретной реальностью нашей страны, идти собственным путем и сочетать социализм с китайской спецификой» [21, c.6].. Об эффективности взятого курса говорят самые высокие в мире за последние 20 лет темпы роста экономики. Китайская экономика продолжала устойчиво развиваться даже во время азиатского финансового кризиса 1997-1998 гг., выдерживая темп роста ВВП – в среднем около 10% Уже в 2002 году Китай произвел проката примерно столько, сколько США и Япония вместе взятые, цемента – в объме, превышающем размеры потребления его во всех вместе взятых развитых странах. Валовая продукция промышленности КНР еще в 2001 г., согласно официальным данным, составила 15 трлн. юаней. По паритету покупательной способности промышленного юаня, это около 4,5 трлн. долларов, то есть почти американский объем промышленного производства. Согласно ряду прогнозов, уже к 2010 году Китай выйдет на первое место в мире по величине ВВП, а к 2050 г. и в расчете на душу населения. Он способен уже теперь, по экспертным оценкам, развернуть 1000 межконтинентальных балистических ракет с термоядерными боеголовками. Численность населения Китая, по некоторым оценкам, примерно в 1,5 раза больше официально учитываемой.. Причем, средняя продолжительность жизни там поднялась с33 лет в 1947 году до 61 года в 1985 г., а к 2004 г. поднялась до 73 лет, что сопоставимо с показателями самых развитых стран планеты. В России же, «трансформируемой» по рецептам заокеанских советников, она упала с 70 до 64 лет. Один этот фундаментальный факт достаточен, чтобы признать пресловутый «курс рыночных реформ» глубоко порочным в своей основе.

Капитализм, как показывает практика и признают не отягощенные идеологическими веригами авторитетные ученые, не способен эффективно решать ни одну из глобальных проблем современности, и, в частности, рационально использовать на благо всех жителей планеты уже имеющиеся технические и социальные возможности. Следовательно, капитализм как общественный строй в глобальном масштабе исторически исчерпал себя, превратившись в главное препятствие прогресса мирового сообщества и, в частности, преодоления глобального экологического кризиса. Устойчивое развитие общества как альтернатива апокалипсической катастрофе возможно при обеспечении единства экологической, социально-экономической, политической и культурной устойчивости, что достижимо лишь на основе социалистических отношений.

Литература

1. Казначеев В.П. Что мы гарантируем следующим поколениям? // За рубежом, 1994, № 18.

2. В поисках глобальной стратегии выживания // Природа. N 1, 1996.

3. Кургинян С., Кудинова А., Репин В. Что есть устойчивое развитие? // Завтра. № 16 (72), 1995.

4. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. М., Прогресс, 1986.

5. Турченко В.Н. Сущность устойчивого развития // Аспекты развития (межвузовский сборник) Вып.2. Часть 1. Какой должна стать теория развития? Оренбург – Пермь, 1994.

6. Турченко В.Н., Шафранов-Куцев Г.Ф. Россия: от экстремательности к устойчивости. Методология устойчивого развития. Тюмень: ТГУ, 2000.

7. Россия, которую мы обретаем. Исследование новосибирской экономико-социологической школы. Новосибирск: «Наука», 2003.

8. Валлерстайн И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. С-Пб., 2001.

9. Гэлбрейт Дж. Экономические теории и цели общества. М.: «Прогресс», 1979.

10. Кара-Мурза С.Г. Истмат и проблема Восток-Запад. М.: Алгоритм, 2001.

11. Сорос Дж. Кризис мирового капитализма. М.: ИНФРА-М, 1999.

12. Орлов В.В. Проблема будущего человеческой цивилизации Новые идеи в философии. Вып.8. Пермь: ПГУ, 1999.

13. Юдин В. Что в имени тебе моем?…// Молодая гвардия, 2004, №1.

14. Вальтух К.К. Стратегия возрождения. Проблемы преодоления катастрофы 1990-1995 годов в российской экономике. ИЭиОПП СО РАН, 1996.

15. Вальтух К.К. Необходима мобилизационная экономическая стратегия // ЭКО. № 11. 2000.

16. Глазьев С.Ю. Геноцид. М.: ТЕРРРА, 1998.

17. Трансформация социальной структуры и стратификация российского общества.. М.: Изд-во Института социологии РАН, 1998.

18. Мау В. Российские реформы: современные вызовы // Журнал для акционеров. 2002. № 8.

19. Высшее образование сегодня. 2003. №10.

20. Турченко В.Н. Фундаментальные основы современного социологического знания. РНЦ Сибирского отделения РАО. Барнаул-Новосибирск, 2004.

21. Дэн Сяопин. Основные вопросы современного Китая. М.: Политиздат, 1988