Директор института танца ВСГАКИ Дугаржапов Д.В.,

кандидат культурологии Ромм В.В.,

 

 

«Доправославное» искусстве Древней Руси

В книге Ромма В.В. «Танец и секреты древнейших цивилизаций» есть раздел, посвященный расшифровке дансологических сюжетов изображений на четырех древнерусских наручах XI-XII вв. После издания книги прошло два года. Новые исследования заставляют вновь обратиться к этой интересной теме.

Возможность узнать из первоисточника хоть какие-нибудь сведения о древнерусском танце трудно переоценить. Письменные свидетельства о танцевальном искусстве Древней Руси очень скудны. Правильнее было бы сказать – вовсе отсутствуют.

Упоминания о действиях скоморохов в обличительной литературе  имеют слишком общий характер и не позволяют узнать конкретики содержания танцев, его техники, исполнительского мастерства этих народных артистов. Анализ изображений четырех серебряных браслетов (наручей) из боярских и княжеских кладов Древней Руси XI–XII веков дает уникальную возможность представить некоторые ключевые элементы обрядового танца с участием скоморохов,  судить об их профессиональной подготовке, сделать некоторые выводы общего порядка. Многое из этого списка не укладывается в привычные рамки. Эта необычность требует особого внимания, особого тщательного обсуждения, дальнейших исследований. 

Только два пункта «а» и «б» не вызывают в первый же момент  желания оспорить:

а) Ни у одного исследователя, занимавшегося анализом представленных выше русских наручей, не возникало сомнения, что на них изображены обрядовые сцены, в которых важную роль играет танец.

б) Ученые как отечественные, так и зарубежные единодушны во мнении, что на данных наручах есть несколько изображений скоморохов.

в) При восстановлении облика, характера, лексики, рисунков русских танцев VI–X вв., не следует ограничиваться в поисках утраченных элементов тонким слоем русского танцевального фольклора XIX в., а обращать особое внимание на белорусские и украинские  народные танцы, которые, могли сохранить больше черт танцев Киевской Руси. Тем более что память о скоморохах в Белоруссии сохранилась лучше, так как на ее территорию не распространялось действие государевых и церковных запретов, указов и «памятей». Белоруссия со второй половины XIII в. оказалась под властью литовских князей. Христианство в Литовском великом княжестве официально было принято только в XIV в., а сплошная христиализация населения – лишь в XVI в.

И Украина и Белоруссия не подвергались воздействию запретительных грамот, направленных не столько на борьбу со скоморошеством, сколько с дохристианскими элементами воззрений, обрядов и обычаев, скоморохами поддерживаемыми. Только в XVIII в., после присоединения к России, духовенству вновь присоединенных областей была прислана официальная грамота 1759 г. С требованием, чтобы «не было в день Рождества Христова коляд, и самые церковники, ходя с праздничным славленьем, не именовались бы колядою,  но Христа славлением». [цит. по Власова З. И. «Скоморохи и фольклор». – СПб.: Алетейя, 2001. – с. 23-24]

г) Орнаменты-подписи на данных браслетах вполне могут быть трактованы, как запись пространственной композиции танцевальных обрядов, изображения которых помещены над данными орнаментами.

д) Характер рисунков орнаментов-подписей, под изображениями мужских и фантастических персонажей танцевального обряда фиксирует пространственные композиции танцевальных сцен, усложненность комбинаций не вписываются в облик русского (белорусского, украинского) танца, какими его видит современная дансология и фольклористика. В полном объеме выявленные движения, композиции, рисунки пространственных передвижений, как впрочем, и костюм Воина встречаются только в жанре, который мы сегодня определяем как классический танец.

Обнаружение на памятниках русской культуры ХI-ХII вв. элементов  техники классического танца заставляет под новым углом взглянуть на историю танца в России.

Наличие элементов классического танца в арсенале выразительных средств скоморохов в научной литературе до сего времени даже не обсуждалась. Этот необычайно важный для понимания генезиса танцевальной культуры вопрос требует серьезного и всестороннего изучения.

Широкое распространение имеет уверенность, что классический танец появился в Европе только в 15-16 вв., а в России – не ранее 17 в. В ХХ в. эта уверенность стала не такой глобальной. Л.Д. Блок в своей фундаментальной работе по истории развития техники классического танца писала о том, что элементы классического танца были известны и широко использовались в Византии. Любовь Дмитриевна указывала, что Византия, как прямая наследница, получила эту традицию от античности, где изобразительные памятники показывают широкое распространение техники классического танца. Если учитывать тесное взаимовлияние славянской и византийской культур в исследуемый период, то в знании и использовании профессиональными славянскими артистами (скоморохами) техники классического танца нет ничего выходящего за рамки возможного.

ж) Орнаменты, образованные переплетением плавно изогнутых лент и, соответственно, зафиксированный в них пространственный рисунок продвижений принадлежат танцам персонажей по преимуществу женским. Эти пространственные композиции вполне сопоставимы со схемами пространственных композиций русских фольклорных танцев, особенно хороводных танцев. К этой же группе примыкают и танцы, композиции некоторых фантастических животных и растительных персонажей. Автор видит в этих сценах не фантастические образы, а маскированных исполнителей соответствующих персонажей.

Это объединение классического танца и хороводного, «привычно-русского» и особенно введение в танцующих березок, злаков и пр., чего нет ни в какой другом национальном дансологическом пространстве, является наглядным доказательством, того, что скоморошество Древней Руси не заимствованное или пришлое явление. Русские профессиональные артисты – скоморохи не копировали западную технику, а работали по своим методикам, сценариям, многовековым традициям.

В журнале «И то, и сио» (1799 г.) танец такого растительного персонажа можно увидеть в описании празднования Троицы. Он вполне подходит по движениям и технике исполнения танцу, зафиксированному на наручах:

Березка шествует в различных лоскутках,

В тафте и в бархате, и в шелковых платках.

Вина не пьет она, однако с вами пляшет

И, ветвями тряся, так, как руками, машет.

Пред нею скоморох беснуется, кричит.

Он пляшет и пылит, и грязь ногами месит,

Доколе хмель его совсем не перевесит.

Танцует «голубца», танцует и «бычка»,

Хвативши чересчур ржаного молочка [цит. по Власова З. И. «Скоморохи и фольклор». – СПб.: Алетейя, 2001. – с. 30].

Никаких сомнений не появляется, что исполнитель (скорее женщина – В.Р.) «березки», маскированная, одетая и задрапированная тафтой и бархатом и шелковыми платками танцует. Видна разница между плавными движениями женщины-березки и резкими «па» скомороха.  Кстати, такие прыжковые движения, как «голубец», и сегодня присутствует в украинском танце.

з) Скоморохи играли роли персонажей, являлись главными участниками религиозных славянских обрядов дошедших до их из глубины веков. Вполне возможно, что это было подобие древнейших народных танцев этносов Прибайкалья, где в каждом танце главную партию играл шаман. Для славян европейской части континента до прихода православия обязанности шаманов исполняли волхвы. Главные партии в танцевальных обрядах тоже могли исполнять волхвы. Первые годы принятия православия главные роли в обрядах приняли на себя скоморохи – прямые наследники волхвов.

 

В научной литературе в качестве отправной точки появления русского танцевального фольклора фигурируют IV – VII вв. О древнем русском танце можно судить по изображениям на фресках, гравюрах, по мелкой пластике. Литые серебряные статуэтки 6 в. н.э. найдены в селе Мартыновке на Киевщине. На серебряных бляшках VI в. «усатые мужчины с волосами до плеч. Одеты в подпоясанные с вышитой вставкой  на груди рубахах с длинными рукавами и узкие штаны, заправленные в сапоги.  Руки на поясе, ноги широко расставлены и согнуты в коленях, что придает фигуре вид танцующего человека. Но выражение лица серьезное, даже суровое и указывает, что это не развлечение, а серьезное действо, возможно, ритуальный танец» (Бобровский с. 34-35) [Там же, с. 28]

На этих статуэтках изображены мужчины в характерных движениях – полуприсядке русского народного танца (рис. 368). Никаких более ранних ссылок на материальные свидетельства бытования русского танца или танцев на территории современной России в научной литературе автору не удалось найти. В то же время в своих книгах автор данной диссертации  анализирует найденные на территории современной России скульптурные изображения с фиксацией танца возрастом  до 24,5 тысяч лет [Ромм В. В. Секреты танцев Древней Греции: (Геометрический орнамент и танец) / Новосиб. хореогр. ассоциация. – Новосибирск, 1999. – 156 с.: ил.; Ромм В. В. Танец и социальная работа: арттерапия как социальная технология // Теория и практика социальной работы на рубеже веков: Мат-лы и науч. докл. I Межд. н.-практ. конф.: Т. 2. – Н-ск, 2001. – С. 183–191; Ромм В.В. Танец Юпитера // Человек. – 2002. –  № 5. – С. 19-35; Ромм В. В. Тысячелетия классического танца / Новосиб. хореогр. ассоциация; Новосиб. гос. техн. ун-т; Ин-т общей патологии и экологии человека. – Новосибирск, 1998. – 160 с.: ил.]. Эти скульптуры относятся к самым ранним памятникам общечеловеческой культуры. 

Если говорить о профессиональном хореографическом исполнительстве на Руси, то в научной литературе возникновение его связывается с появления скоморохов.

Их развернутую характеристику дает В.Даль: «Скоморох, скоморошка, музыкант, дудочник, чудочник, волынщик, гусляр, промышляющий пляской с песнями, шутками и фокусами, актер, комедиант, потешник, медвежатник, ломака, шут».

А.Н.Веселовский объяснял появление термина скоморох глаголом «скомати», что означало производить шум, позже он предположил в этом названии перестановку от арабского слова «масхара», означающего замаскированный шут. А.И.Кирпичников считали, что слово «скоморох» происходит от византийского «скоммарх», в переводе – мастер смехотворства. З.И. Власова пишет: «Возможно, что зашедшие на Русь византийские скоморохи и европейские шпильманы встретили здесь родственные им по профессии группы потешников, объединились с ними и приняли от них загадочное название скоморохов». [Власова З. И, с. 10]

Другая версия о происхождении термина «скоморох» принадлежит Н.Я. Марру. Он установил, что, согласно исторической грамматике русского языка, «скоморох» – множественное число слова «скомороси» (скомраси), которое восходит к праславянским формам. Далее он прослеживает индоевропейский корень этого слова, общий для всех европейских языков, а именно слова «scomors-os», которым изначально именовался бродячий музыкант, плясун, комедиант. Отсюда идут истоки самостоятельного русского термина «скоморох», существующего параллельно в европейских языках при обозначении народных комических персонажей: итальянское «скарамучча» («scaramuccia») и французское «скарамуш». Точка зрения Марра полностью совпадает с принятым в искусствоведении положением о том, что мимы – явление международного порядка. Применительно же к русским скоморохам, концепция Марра позволяет говорить о самобытном возникновении их на основе профессионализации участников языческих религиозных обрядов древних славян, неизменно сопровождавшихся музыкой, пением, плясками.

И.Н Коробка писал: «из того, что представители умирающего греко-римского сценического предания… приникли на Русь, совершенно не следует, что они не встретили на месте аналогичного класса людей и что они стали преобладающими среди «игрецов» элементами». [там же, с. 22]

 

«Если в понятие Киевской Руси включать русскую историю с IX по первую треть XII в., то окажется, что все былинные сюжеты укладываются в эти приблизительные хронологические рамки», — считает Б. А. Рыбаков (Рыбаков Б.А. Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи. С. 4). Считается, что именно в это время появились и скоморохи.

Впервые слово «скоморох» появляется в русской летописи «Повесть временных лет» в 1068 г.

Эта дата может рассматриваться, как фиксация уже существующего явления. Очевидно, что скоморошество зародилось значительно раньше первого упоминания. Насколько задолго до этой даты появилось скоморошество, мы не можем сказать.

В Киевский период своеобразные бытовые условия были питательной почвой для эпоса. Еще в полную силу жили языческая обрядность, магия жертвоприношения. Автор Начальной летописи признавал, что люди его эпохи — только словом нарицающиеся христиане, а на деле - «поганьски живуще». Историк русской церкви Н. К. Никольский утверждал: «В тайниках народной коллективной психологии религиозные представления укореняются глубоко. Они составляют регулятор народной общественной жизнедеятельности, перемена которого на проходит без потрясений» (Никольский Н.К. О древнерусском христианстве... С. 5). Эта особенность народной психологии наложила печать на состояние киевского эпоса. Новые элементы христианской морали лишь постепенно проникали в былины, отражавшие языческие представления киевлян. Искусство скоморохов украшало быт и боярско-княжеский, и простонародный. О скоморохах упоминают былины как об участниках многих событий, их приглашали для музыкальной игры на пирах, вероятно, для пения «славы» князьям и дружине, а лучшие и искуснейшие в музыке и пении богатыри князя Владимира сравниваются с ними и нередко превосходят их качеством игры и даже импровизации. «В эпоху существования Киевского государства был переработан архаический пласт мифов и преданий», — развивает их точку зрения В. П. Аникин (Аникин В.П. Русский богатырский эпос. С. 78-79).

В летописи под 1015 г. о Святополке Владимировиче говорится: "люте бо граду тому и земли той в нем же князь юн, любяй вино пити с гуслми."

В летописи род 1135 г. сообщается, что князь Всеволод Мстиславич Новгородский "возлюби играти и утешатися". Но особенно хорошо обычай князей веселиться при помощи скоморохов отмечен преподобным Нестором в житии преподобного Феодосия Печерского. Феодосий, явившись однажды во дворец князя Святослава Ярославича, попал в разгар веселья: он увидал "многих играющих перед ним: овых гуслные гласы испускающих, иных органьные писки гласящих, иных же мусикийские, и тако всех веселящихся, якоже обычай есть перед князем".

З.И Власова в своей монографии отмечает, что положение скоморохов в период утверждения христианства оставалось незыблемым. В европейских церквях даже допускались песни и пляски во время праздников дураков. Тем не менее решения Турского (843г.)  и Парижского (829) соборов указывалось,  что святым отцам негоже осквернять уста свои смехом, вызываемым «грязными играми шутов и скоморохов». На Руси аналогичный факт отмечен в «Житии Феодосия Печерского» [Власова, с. 11]. С 13 в. отцы церкви проявляют себя непримиримыми борцами со скоморохами.

В XV –  XVII вв. о скоморохах пишут по разным случаям и довольно часто. XVI век был знаменательной вехой в истории скоморошества и периодом расцвета всего скоморошьего искусства, в ту пору сравнительно свободно развивавшегося. Время Ивана IV воспето в новом виде эпических песен, получивших название исторических.

Как свидетельствует направленное против скоморохов постановление Стоглавого собора 1551, их ватаги достигали в то время «до 60–70 и до 100 человек». Устное народное творчество, летописи, изобразительные памятники говорят о скоморохах, как о многогранных мастерах сцены. Они плясали «многовертно» и  показывали фокусы, делали акробатические трюки, водили животных, разыгрывали драматические сценки, но и играли на различных музыкальных инструментах того времени.

Известно, что еще в 1571 набирали «веселых людей» для государственной потехи, а в начале 17 столетия скоромошья труппа состояла при Потешной палате, сооруженной в Москве царем Михаилом Федоровичем. Тогда же в начале 17 в. скоморошьи труппы были у князей Ивана Шуйского, Дмитрия Пожарского и др. Скоморохи князя Пожарского часто ходили по деревням «для своего промыслишку».

C 17 в. К борьбе со скоморохами активно подключается государственная власть. Это была жестокая травля инакомыслия и  уничтожение неугодных. Тем не менее, еще и в XIX в. сохранились скоморохи в отдаленных уголках России. В.И. Даль пишет о скоморохе, который зарабатывал себе на жизнь скоморошьим ремеслом еще в 19 в. Он играл на волынке, сшитой «из цельной шкуры теленка, свища всеми птичьими посвистами, беседуя один за троих и пр» [ Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. – М.: Рус. яз., 1980. – 10, Т. 4, с.203]. У белорусов сельский скрипач и в XIX в. назывался скоморохом [Брокгауз. Т. 55. С. 676-677].

Прекрасная фреска на стене южной башни Софийского собора в Киеве появилась в 11 веке (возведение собора завершилось 1037 г.). Фреска  изображает Княжескую потеху –  лицедейство большой скоморошьей ватаги (рис 369). На ней три пляшущих скомороха, один соло, двое других в паре, причем один из них либо пародирует женскую пляску, либо исполняет нечто подобное пляске «кинто» с платком в руке. Танцоры делают характерные полуприсядки русского танца. Оркестр состоит из пяти различных музыкальных инструментов. Изображение скоморохов во фресковой живописи Киевского собора вызывает неиссякаемый интерес, о чем свидетельствуют объяснения фресок с экскурсами в историю византийских календарных празднеств, оно считается древнейшим изображением скоморохов.

А. Климов  в своей книге «Основы русского народного танца» фреску Софийского собора приводит как одно из первых корневых изображений русского танца.

Изображения на серебряных наручах Древней Руси из различных боярских и княжеских кладов (рис. 336-339), анализ которых был проведен выше, относятся к тем же временам. 

Фреску на стене Софийского собора писали византийские мастера. Наручи, тоже несут в себе черты византийского влияния. Например, каждая сцена обрамлена в типично византийскую арочную рамку. Влияние видно и в костюмах и в позах.

Вроде бы, это подтверждает мнение многих ученых, что скоморохи на Руси первоначально пришли из Византии, где «потешники», «глупцы» и «смехотворцы» играли видную роль в народном и придворном обиходе. Однако автор видит здесь еще и свидетельство наличия в рассматриваемое время некоего единого византийско-славянского культурного пространства

Славянские племена активно вторгались на территорию Византии в конце 5 нач. 6 веков (493, 499, 502). Императоры Юстиниану период с 527 по 565 гг. удалось  остановить это вторжение и укрепить границы на севере Византии.

С конца 6 века началось массовое заселение Балканского полуострова славянским населением. В 7 веке славяне расселились на значительной территории Византийской империи – в Мезии, Фракии,  Македонии, Далмации, Истрии, Части Греции и даже были переселены в Малую Азию. В это время территория Византии значительно уменьшилась и составляла не более 1/3 территории, которая была при императоре Юстиниане.

В это время у славян было свое искусство, возможно, были и первые скоморохи.  Во всяком случае, косвенные свидетельства о них можно прочесть у византийского историка 7 в. Феофилакта. Он пишет о любви северных славян (венедов) к музыке, упоминая изобретенные ими кифары, т.е. гусли.

После осады в 907 г Константинополя киевским князем Олегом в 911 г. был заключен выгодный для русской торговли договор и способствовал развитию торговых связей по великому пути "из варяг в греки".

В конце 10 века на Руси было принято христианство из Византии (по православному обряду).

 

 В 11-12 веке в территорию Византии временно входили славянские территории. Она считалась греко-славянским государством. Между Византией и Киевской Русью  при Владимире Святославиче был заключен  союз. Русские помогли Византии подавить мятеж Фоки Варды, а император Василий 2 за это согласился на брак своей сестры Анны с Владимиром, что способствовало сближению Византии и России.

Можно предположить, что, начиная, по крайней мере, с 6 в. проходили активные процессы взаимовлияния византийской и славянской культур. С открытием пути "из варяг в греки"  (начало Х в.) можно говорить даже о культурном едином византийско-славянском пространстве. Во всяком случае, нет причин отрицать, что профессиональные византийские артисты могли осваивать северный путь вместе с купцами. И наоборот русские профессиональные артисты – скоморохи неизбежно должны были оказывать влияние на культуру греко-славянской империи.

Подтверждение этому можно прочесть у Б.А. Рыбакова: «Во всей нашей литературе, как научной, так и учебной, прочно установилось наименование Великого Днепровского пути, как пути именно из Варяг в Греки, то есть с севера на юг, из Балтики в Причерноморье. А между тем порядок описания пути никак не соответствует  такому наименованию… в летописи нет пути «из варяг в Греки», а есть только путь «из Грек» [Рыбаков Б. А. Древняя Русь  Сказания, былины. Летописи. –  М.: Изд-во АН СССР, 1963. –, c. 224].

После стольких лет веков борьбы церкви со скоморохами, как-то неожиданно видеть в них деятелей религии. Однако ученые отмечают, что после запрещения языческих верований и введения христианства в бытовой обрядности Киевской Руси образовался вакуум: обращаться к волхвам было нельзя, церковь еще не могла учесть все потребности обрядового быта с необходимой полнотой. Преемниками языческой обрядности какое-то время были скоморохи, выполняя обязанности языческих жрецов. С принятием христианства  и ликвидацией языческий культов под запретом оказался социальный институт жрецов, волхвов и кудесников, при котором, надо полагать, и состояли специальные «веселые люди, потешники».  Эта гипотеза возникла в конце XIX в. З.И. Власова приводит слова А.П. Пономарева «При культе язычников несомненно был и свой ритуал, своя обрядность, в которой, как и вообще в язычестве, песни и пляски составляли  главную его существенную часть; но, вероятно были  также и лица, выделявшиеся особой ловкостью и умением в выполнении этой части,  а также знанием и истолкованием  всех ритуальных подробностей, вполне естественно. И очень может быть, что из них-то и выродились наши скоморохи» [Власова, с. 22]. На связь мимов и волхвов указывали И.Д. Беляев и А.С. Фаминцын, ссылаясь на аналогичные явления у родственный славянских народов. По мнению И.Борщевского скоморохи несомненно «были представители языческих культов…» [там же, с. 22]

Древнейшей мировой религией считается шаманизм. В танцевальном пространстве этносов прибайкальского региона, где традиции шаманизма не прерывались на протяжении десятков тысячелетий, шаман являлся непременным участником любого древнего танца.

Можно для примера взять распространенный в Бурятии танец «Ёхор». В улусе Магдан Качугского р-на Иркутской области «Ёхор» начинался с проведения обряда поднятия громовой стрелы. Для этого приглашался «тэнгэри утхатай бθθ ‘шаман небесного происхождения’, … ёхор начинали танцевать девять дочерей Хγхэдэй Мэргэна, в то время как девять его сыновей  окунали в ведро с водой березовые ветки и обрызгивали двух человек, сидящих в круге. Только после этого они и улусная молодежь присоединялись  к исполнению ёхора» [Обряды в традиционной культуре бурят /Д.Б. Батоева, Г.Р. Галданова, Д.А. Николаева, Т.Д. Скрынникова; Отв. ред. Т.Д. Скрынникова. – М.: Вост. лит.,  2002. – с.176].

Если продолжать исследования в этом направлении, то вполне вероятно увидеть много идентичного. И в обряде XI в. и в бурятском обряде главные участники обряда профессионалы. В одном случае скоморох. В  другом – жрец, шаман.

З.И. Власова пишет: «дружины русальцев под музыку переходили из села в село. Некоторые обходные обряды выполнялись молодыми мужчинами и юношами, имевшими свою организацию, свои «союзы». В глубокой древности подобные группы возглавлялись старшими жрецами. В «Слове св. Нифонта о русалиях» его роль выполнял сопельник Опотиол: обязанности жреца и музыканта совмещались в одном лице. Неслучайно некогда музыкальные инструменты считались священными и даже волшебными, что отразилось и в сказках» [Власова, С.6].

На наручах представлены обрядовые танцевальные сцены. Если скоморохи исполняли религиозный обряд, то играли роли тех, кто до них, до появления скоморохов исполнял эти обряды. А это жрецы, ведуны, колдуны, волхвы или иные представители древнейших религий. Красноречивым подтверждением служит и то, что на  старорязанском браслете свирельщик и гусляр представлены в вышитых подпоясанных рубахах, в остроносых сапогах с каблуками и в остроконечных колпаках с опушкой. Вышитые же рубахи носили жрецы и волхвы.

1. Если в шаманских обрядах обращение идет к одному конкретному духу, то скоморохи в обрядах, когда они выполняли роль волхвов, и очевидно волхвы обращались к большому количеству верховных сил, богов, духов.

Шаманы были одни в центре и не допускали в основному обрядовому действию посторонних, зрителей и статистов-участников.

Волхвы, скоморохи раздавали непрофессионалам ответственные роли и партии в танцевальных обрядах. Например, в Русалиях (по наручам) Додола, злаки, деревья, Хозяйка и т. д.

 

2. От Византии. Да в Византии был известен классический танец. Можно бы говорить о простом заимствовании, но там есть еще и женские персонажи, танцующие хороводные танцы. А есть и совсем особое чего на мой взгляд нет ни в одном этносе. В славянском обрядовом действе танцуют и фантастические животные и растения. Так можно говорить о наличии  маскированных персонажах (людях) березки, деревья, злаки, семарглы, переплуты и т.д.